Если хочешь тепла, я готов сжечь себя...
Ей просто хотелось летать. Она не знала зачем, она даже не видела неба, она просто хотела летать. Теперь уже вряд ли кто-то вспомнит, откуда она вообще узнала о том, что есть ещё что-то кроме этой каморки с десятком таких же, как она, может быть, это был просто сон – вещий сон. Ей было всё равно, она верила в небо, как монашки в бога – слепо и тайно надеясь на встречу, которая непременно должна настать. Дни шли своим чередом, лишь однажды она услышала громкий звук, и их стало меньше в их вечной тюрьме. Она не могла понять, с чем это было связано, лишь смутное предчувствие родилось в мозгу, помешанном на полёте. Так повторилось несколько раз, и вдруг… это было небо. Оно было именно таким, как представлялось ей во сне и наяву, чистым, ярко-синим, с редкими высокими облаками. Это был просто-таки свет в конце тоннеля. А в обрамлении этого света стоял человек и смотрел прямо на неё. Удивительно, но человек, никогда раньше её не видевший, боялся её, ненавидел и совершенно не разделял её радостного возбуждения. Ей вдруг неожиданно захотелось приблизиться к этому человеку, поздороваться с ним, поделиться хорошим настроением, и тут, словно какая-то неясная сила бросила её к нему. Она летела… Исполнилась странная, непонятная мечта, но радость куда-то исчезла, ей вдруг стало невыносимо ясно, что как только прекратится полёт, она умрёт. Ей ужасно захотелось назад, пусть в грязную, тесную каморку, но жить, просто жить, хоть бы и не летая. Человек приближался, и в его глазах она читала точно те же мысли. «Дура, какая я дура» - пронеслось в её голове. «Пуля-дура»,- успел подумать человек, прежде чем они встретились.



(c)Gian